Игра
Бегал Петька по дороге,
по дороге,
по панели,
бегал Петька
по панели,
и кричал он:
— Га-ра-рар!
Я теперь уже не Петька,
разойдитесь!
Разойдитесь!
Я теперь уже не Петька,
я теперь автомобиль.
А за Петькой бегал Васька
по дороге,
по панели,
бегал Васька
по панели
и кричал он:
— Ду-ду-ду!
Я теперь уже не Васька,
сторонитесь!
Сторонитесь!
Я теперь уже не Васька,
я почтовый пароход.
А за Васькой бегал Мишка
по дороге,
по панели,
бегал Мишка
по панели
и кричал он:
— Жу-жу-жу!
Я теперь уже не Мишка,
берегитесь!
Берегитесь!
Я теперь уже не Мишка,
я советский самолет.
Шла корова по дороге,
по дороге,
по панели,
шла корова
по панели
и мычала:
— Му-му-му!
Настоящая корова,
с настоящими
рогами,
шла навстречу по дороге,
всю дорогу заняла.
— Эй, корова,
ты, корова,
не ходи сюда, корова,
не ходи ты по дороге,
не ходи ты по пути.
— Берегитесь! — крикнул Мишка.
— Сторонитесь! — крикнул Васька.
— Разойдитесь! — крикнул Петька —
и корова отошла.
Добежали,
добежали
до скамейки
у ворот
пароход
с автомобилем
и советский самолёт,
самолёт
с автомобилем
и почтовый пароход.
Петька прыгнул на скамейку,
Васька прыгнул на скамейку,
Мишка прыгнул на скамейку,
на скамейку у ворот.
— Я приехал! — крикнул Петька.
— Стал на якорь! — крикнул Васька.
— Сел на землю! — крикнул Мишка, —
и уселись отдохнуть.
Посидели,
посидели
на скамейке
у ворот
самолёт
с автомобилем
и почтовый пароход,
пароход
с автомобилем
и советский
самолёт.
— Кроем дальше! — крикнул Петька.
— Поплывем! — ответил Васька.
— Полетим! — воскликнул Мишка.
И поехали опять.
И поехали, помчались
по дороге,
по панели,
только прыгали, скакали
и кричали:
— Жу-жу-жу!
Только прыгали, скакали
по дороге,
по панели,
только пятками сверкали
и кричали:
— Ду-ду-ду!
Только пятками сверкали
по дороге,
по панели,
только шапками кидали
и кричали:
— Га-ра-рар!
Анализ стихотворения «Врун» Хармса
Детские произведения Даниила Хармса неразрывно связаны с массивом его «взрослых» текстов. Некоторые из них содержат вполне взрослый подтекст, облеченный в игровую форму.
Несмотря на то, что Хармс не любил детей, его детской и ранней взрослой поэзии свойственна кристально чистая простота и непосредственность, какую можно повстречать только у детей или редких взрослых, имеющих незамутненный детский взгляд на мир. На ниву детской литературы детоненавистник Хармс ступил благодаря Маршаку, разглядевшему в его стихах это особое видение мира.
Стихотворение «Врун», написанное в 1930 году, начинается со строк, в которых читателю представляется возбужденный ребенок, крайне заинтересованный в том, чтобы рассказать окружающим о чем-то очень важном. Вступление делает заявку на большой важности сообщения
Ребенок стремится привлечь внимание к своей персоне, особо не задумываясь над тем, что он хочет сказать. Это привлекает внимание читателя и создает комический эффект
Отец, имеющий много сыновей, фигурирует и в некоторых других произведениях Хармса: текстах «Теперь я расскажу, как я родился…», «Воспитание». Возможно, это связано с отношениями Хармса со своим отцом, И. Ювачевым. Сам Даниил Хармс при этом не имел детей, однако испытывал инстинктивную потребность в родительской любви и выплескивал ее в своем отношении к собственным произведениям, лелея их, как многодетный отец лелеет своих сыновей.
Число 40 часто используется в фольклоре и сказках: например, в «Али-баба и 40 разбойников», «Царь Никита и 40 его дочерей» (Пушкин), «Робин Бобин Барабек» (Чуковский).
В повествовании о летающих собаках описывается нереальная и подчеркнуто гротескная (сравнение с ястребами) ситуация. Летающие собаки, а также летающие или выпадающие из окон люди – тоже частые мотивы у Хармса. Кроме того, Хармс нередко связывает собаку и человека, как похожих друг на друга существ.
В стихотворении «Врун» упоминается один из любимых символов Хармса – колесо. Солнце неспроста замещается именно колесом, ведь оно является самым древним солярным знаком. Замена солнца символом символизирует, что мир Хармса подчиняется законам его искусства.
Акцент на носе, как части тела, живущей особой жизнью, восходит к гоголевскому «Носу» и является классическим приемом абсурда. В произведениях Хармса есть перекликающиеся линии про голову («Суд Линча»), ногу («Охотники»).
